Старший юрист московского офиса Baker McKenzie, преподаватель Digital IP Юрий Яхин – о преимуществах, недостатках и подводных камнях цифровизации в судебной сфере
Пандемия дала мощный толчок развитию онлайн-сектора. Не стала исключением и судебная система. Законодатели готовили пакеты поправок об использовании видеосвязи в судах, журналисты размышляли о грядущем электронном правосудии. Между тем цифровые решения внедряются в российскую практику уже давно. Среди плюсов цифровизации принято называть рост доступности правосудия для граждан и увеличение скорости работы судов.
Даже беглого взгляда на практику судов, где введены соответствующие процедуры, достаточно, чтобы заметить: судебные издержки снизились значительно. Введение онлайн-процедур хотя бы во всех российских арбитражных судах позволит отчасти снизить расходы на ознакомление с материалами дела (сейчас онлайн-ознакомление не позволяет видеть том и лист дела, а значит, и сослаться на них в заседании затруднительно) и на заседания. Многие представители уже не ездят лично на «технические» судебные заседания, в которых не нужно излагать позицию по существу, допрашивать свидетелей, исследовать подлинность доказательств и т. п. С учетом того, что суды зачастую расположены в отдалении от места проживания сторон спора, это экономит время, а также деньги на дорогу и проживание представителей.
Разумеется, в условиях пандемии COVID-19 онлайн-процедуры снижают риск заболеть в суде. Важно отметить, что во время самоизоляции некоторые регионы фактически запрещали представителям из Москвы и Санкт-Петербурга участвовать в заседаниях, поскольку требовали двухнедельного периода пребывания в регионе до свободного перемещения.
А вот как повлияет цифровизация на сроки рассмотрения дел, пока неясно. С одной стороны, суд с иногородним представителем, участвующим в заседании онлайн, может объявить перерыв вместо того, чтобы откладывать заседание, не рискуя нарушить процессуальные права такого представителя, и таким образом сэкономить время. С другой стороны, онлайн-заседания не всегда позволяют совершать отдельные процессуальные действия, и рассмотрение дел приходится откладывать. Заседания также откладывают из-за проблем со связью или злоупотреблений участников спора, имитирующих такие проблемы.
В недавнем исследовании эксперты Высшей школы экономики оценили уровень информатизации российской системы экономического правосудия в 7,5 балла из 11. Это превосходит показатели Австралии, Германии, Канады и соответствует уровню Сингапура и Китая. Формально российская система действительно на очень высоком уровне. Большая работа была проделана за время карантинных ограничений. За несколько месяцев онлайн-процедуры введены во множестве судов, настроены системы, обучен персонал, работает техподдержка. Следует отметить, что в России есть возможность подавать иски онлайн, также действует великолепная система доступа к судебным актам арбитражных судов, расписаниям дел и т. п.
Однако и недостатков тоже много. Если говорить о новых системах, они иногда сбоят, не всегда совмещаются с системами безопасности в юридических фирмах, качество видео и звука недостаточно высокое, а представители, участвующие в заседаниях очно и онлайн, друг друга не только практически никогда не видят, но зачастую и не слышат. Не во всех судах введены онлайн-процедуры (в частности, так пока и не охвачен ими самый загруженный суд российской арбитражной системы – Арбитражный суд города Москвы). Встречаются и сложности идентификации: например, нельзя участвовать в онлайн-заседании из одного кабинета в офисе, с одного компьютера, поскольку идентификация участников производится по записи на портале государственных услуг.
Зато нет претензий к ознакомлению, кроме названной выше невозможности соотнести конкретный файл с бумажными материалами дела.
Однако если говорить конкретно об исследовании НИУ ВШЭ, там наша система арбитражных судов сравнивается с судебными системами других стран в целом. Это представляется не вполне корректным с учетом того, что суды общей юрисдикции существенно отстают от арбитражных.
К слову, распространения цифровизации на уголовные дела хотелось бы избежать.
Во-первых, здесь есть особая специфика, требующая личного присутствия адвоката в заседании.
Во-вторых, если говорить о подсудимых, известно, что в определенных случаях участие лиц, находящихся под стражей, уже возможно посредством видеоконференции (но не онлайн-процедуры, поскольку использование личных компьютеров таким лицам запрещено).
В-третьих, сама возможность для адвокатов участвовать в заседании онлайн может привести к злоупотреблениям как со стороны самих адвокатов (например, по назначению), так и со стороны их процессуальных оппонентов.
Разнообразные LegalTech-продукты, в том числе для судебной практики, активно внедряются в Евросоюзе. Так, Европарламент и Совет ЕС договорились о необходимости цифровизации судебных процессов для ускорения взаимодействия между судами государств – членов ЕС. Правда, пока не понятно, какими именно документами будут обмениваться суды в децентрализованной системе.
Например, если итоговые судебные акты, исполнительные листы, судебные запросы, повестки будут существовать только в электронном виде, то, конечно, важно предусмотреть возможность реагирования на эти документы, их обработки, аутентификации и даже просто получения через общие протоколы.
Российские компании, разрабатывающие технологии для юристов, часто заранее ориентируются на европейские рынки, задумываются об адаптации своих продуктов. Однако в том, что касается судов, процесс интеграции несколько замедлен. Объем взаимодействия российских судов с европейскими сейчас невелик. При этом не вполне ясно, будет ли он расширяться, и если да, то когда.
Собственно, одним из основных форматов взаимодействия российских граждан с европейской судебной системой остаются обращения в Европейский суд по правам человека. По состоянию на 31 декабря 2019 года на рассмотрении в ЕСПЧ находилось почти 60 тыс. дел, четверть из них приходилась на иски к Российской Федерации. Цифровизация в этой сфере – явное благо. В конце концов, в период распространения инфекции возможность участвовать в заседаниях, знакомиться с делом, получать информацию о поступивших документах онлайн становится единственной возможностью для сторон споров в получении доступа к правосудию.
